В Тракторозаводском районном суде г.Челябинска 1 ноября 2013 года прошло очередное судебное заседание по делу челябинского журналиста Андрея Корецкого, главного редактора сайта «UralDaily.ru», которого обвиняют в вымогательстве у главы Каслинского района Александра Коробейникова денежных средств за прекращение критических публикаций в его адрес.

Напомним, по версии самого подсудимого, Коробейников задолжал Корецкому порядка 400 тысяч рублей за работу в его предвыборном штабе в 2010 году, после чего отказался ее выплачивать. Сторона защиты и сам Корецкий считают данное уголовное дело сфабрикованным на высоком политическом уровне. 

В судебное заседание 01.11.2013 года был вызван свидетель стороны обвинения Александр Орлов для дополнительных показаний. Ранее, свидетель Орлов уже допрашивался стороной обвинения.

При рассмотрении дела в судебном заседании присутствовал адвокат потерпевшего и адвокат защиты.

Допрос свидетеля обвинения Орлова 

Допрос свидетеля Орлова начался с противостояния прокурора и адвоката Тихонова. Последний высказался против того, что прокурор задает Орлову вопросы, на которые он уже ранее отвечал.

Защитник Тихонов:  Происходит заново допрос свидетеля. Если есть дополнительные вопросы,  —  пожалуйста! Орлов говорит, что подтверждает все свои показания, которые давал ранее. Значит, необходимости для повторного допроса нет. 

Корецкий подержал доводы своей защиты.

Считаю, что нет смысла опрашивать Орлова, поскольку его показания были оглашены и на предварительном следствии, и в зале суда

Подсудимый Андрей Корецкий

Суд предоставил свидетелю Орлову  возможность рассказать подробно о знакомстве с Корецким и их общении.

После показаний Орлова гособвинитель огласила протоколы трёх допросов на предварительном следствии, протокол судебного заседания и протокол допроса Орлова и Корецкого на очной ставке.

Орлов подтвердил суду данные показания.

В частности, он сообщил, что по заданию полиции встретился с Корецким в октябре 2010 года (уголовное дело в отношении Корецкого было возбуждено лишь в феврале 2011 года — прим.ред.).

На вторую встречу с Корецким, которая состоялась 8 октября 2010 года по инициативе Орлова, — Орлов приехал на автомобиле полиции, место встречи в районе кинотеатра «Спартак» было оцеплено по периметру другими автомобилями полиции (Защита утверждает, что постановления о проведении оперативно-розыскной деятельности  — наружном наблюдении — на тот момент не было – прим. ред.).

Сотрудники полиции выдали Орлову видеокамеру, которую он спрятал в узле галстука. На эту камеру Орлов осуществил скрытую запись встречи, на которой шла речь об условиях передачи денег от Коробейникова (по версии обвинения — вымогаемых у Коробейникова, по версии защиты Корецкого и самого подсудимого  — сумме долга Коробейникова за проведение выборов в Каслинском районе; позже Корецкий суду пояснит, что постановление об оперативно-розыскном мероприятии — скрытой видеосъёмке — полиция также не вынесла- прим.ред.).

Свидетель Орлов сообщил суду, что записывал все встречи и разговоры по телефону с Корецким на видеокамеру либо на диктофон своего сотового телефона, и передавал их политтехнологу Евгению Медведеву.

Допрос свидетеля Орлова

Государственный обвинитель: Во время вашей встречи с Корецким он жаловался на плохое самочувствие, говорил, что плохо себя чувствует, вёл себя неадекватно?

Свидетель Орлов: Нет.

Защитник Тихонов: Обладаете ли Вы специальными познаниями в области психиатрии?

Свидетель Орлов: Я работал учителем физкультуры, и есть определенные познания.

Защитник Тихонов: Причем здесь физкультура? Можете ли вы судить о том, что такое понятие адекватного — неадекватного ответа. Можете ли отличить шизофрению от депрессии?

Свидетель Орлов: Глядя на вас, я вижу, что вы нормальный человек. Распознать психиатрическое заболевание я не могу.

Защитник Тихонов: Вы что-то знаете от Коробейникова, Медведева, других лиц о том, должен ли Коробейников за работу Корецкого деньги? Вам говорили, что Корецкий работал на выборах Коробейникова?

Свидетель Орлов: Нет.

Защитник Тихонов: Вы говорили, что работаете подручным сталевара на «Мечеле» больше года. То есть примерно с сентября 2012 года. Зарегистрированы в Уйском, а проживаете в Челябинске. Работники милиции знали ваш адрес?

Свидетель Орлов: Да.

Защитник Тихонов: Когда вы сотрудничали с милицией, выполняли задание полиции,—  вы говорили, где живете?

Свидетель Орлов: Я снимаю жилье в Челябинске.

Защитник Тихонов: Вы год назад уезжали в Москву?

Свидетель Орлов: Нет.

(Как пояснила потом сторона защиты, последовательность вопросов адвоката Тихонова сводилась к тому, что работники полиции долгое время сообщали суду о том, что их конфидент Орлов проживает в Москве, и поэтому не может явиться в  судебное заседание в Тракторозаводский районный г. Челябинска — прим.ред).

Перерыв в судебном заседании 

Корецкий сослался на своё плохое самочувствие, и попросил объявить перерыв в судебном заседании — для того, чтобы принять лекарства.

Суд удовлетворил ходатайство Корецкого, был объявлен 10-минутный перерыв.

После перерыва в судебном заседании

 Защитник Тихонов: После вашего допроса в суде вы  встречались с политтехнологом Медведевым?

Свидетель Орлов: Мы общаемся.

Защитник Тихонов: Встречались вы с Коробейниковым, Медведевым в процессе этого дела? Они интересовались его ходом?

Свидетель Орлов: Лично меня никто не спрашивал. 

Корецкий попросил дать показания в присутствии Орлова. На что ему было отказано. Орлова отпустили, он удалился и зала суда.

Показания Корецкого

Хочу обратить внимание суда на то, что отсутствует аудио- и видеозапись нашей первой встречи с Орловым, которая состоялась 5 октября 2010 года. Всего было две встречи в октябре 2010 года между мной и Орловым: 5 и 8 октября 2010 года. При первой встрече 5 октября 2010 года запись тоже велась — свидетель обвинения Орлов подтвердил, что вёл все записи наших встреч и разговоров по телефону и при личных встречах, — однако запись нашей первой встречи с Орловым не предоставлена следствию и суду.

Во время первой нашей встречи, которая состоялась 5 октября 2010 года, Орлов сообщил, что уполномочен вернуть мне долг от Коробейникова и выдвинул условия, чтобы статьи на сайте «УралДейли.ру» о нём больше не публиковали. При этом сам Орлов назвал свой интерес — в виде оказания посреднических услуг по возврату долга Коробейникова в 20% ему, т.е от сумм долга Коробейникова 400 тысяч рублей, и сам озвучил сумму в 400 000 рублей, которую Коробейников готов был вернуть.

Я согласился, хоть задолженность Коробейникова за работу мне и другим журналистам на выборах составила больше 400 тысяч рублей. Я был рад получить хотя бы эти деньги, даже с учётом вычета посреднических услуг Орлову.

Мне показались странными требования Коробейникова удалить статьи с сайта «Уралдейли.ру», поскольку они были положительного характера.

Аудиозапись нашей встречи с Орловым 5 октября 2010 года не была предоставлена суду либо следствию. Потому, что она бы полностью разрушила обвинение.

Орлов неоднократно говорил на следствии и суду, что все записи, которые он вёл, передавал их Медведеву. Изъятие первой записи из списка записей, предоставленных полиции  — дело рук Медведева, который понимал, что она разрушила бы полностью доводы обвинения.

Что касается статей о Коробейникове негативного характера, а их было всего две — про то, что Коробейников продаёт автомобили с перебитыми номерами, числящимися в угоне, и в разгар кризиса в Каслях с питьевой водой уехал в отпуск в свою квартиру в Сочи, а также злоупотребляет алкоголем — то их писал не я. Не доказан следствием ни факт написания статей мной, ни моё авторство, ни их распространение на сайте «УралДейли.ру» — мной.

Проведённые криминалистические экспертизы: компьютерно-техническая, не выявила тексты статей в изъятых при обыске в моей квартире системных блоков компьютеров — в том числе в «удалённом виде»;  автороведческая, в котором сличались мои тексты в газете «Вечерний Челябинск» со статьями о Коробейникове на сайте «УралДейли.ру», — не подтвердила моё авторство указанных статей; а лингвистическая экспертиза из всех статей о Коробейникове (а их было больше трёх десятков) — признала негативными, да и то  — косвенно — в форме намёков и иронии, — всего две.

 Отсутствие первой записи нашей встречи с Орловым — один из признаков противозаконной провокации со стороны сотрудников полиции. Свидетель Габбасова, подтвердила, что Медведев занимался провокациями. О нем как о черном политтехнологе, не раз говорили и другие свидетели: Ильюшина, Васенин.

Медведев — сценарист провокации, профессиональный провокатор. Об этом говорит тот факт, что по заявлению Коробейникова, Медведев получил от него 200 тысяч рублей, однако Коробейников от Медведева этих денег так и не получил. Это был гонорар Медведева за фабрикацию в отношении меня уголовного дела.

Также хочу обратить внимание суда на то, что согласно 49 статье Конституции России о презумпции невиновности, все неустановленные сомнения трактуются в пользу обвиняемого. Следовательно, показания трех свидетелей обвинения: Орлова, Медведева, Коробейникова, которые связаны между собой дружескими отношениями и отношениями «наёмный работник-работодатель», должны быть подвергнуты сомнению.

Очевидно, что показания Коробейникова, Медведева и Орлова попадают под признаки уголовных статей — «заведомо ложный донос», «дача заведомо ложных показаний», — так как они утверждают, что я вообще не работал на выборах в Каслях, тогда как многочисленные показания свидетелей не только защиты, но и обвинения, а также представленные мной следствию и суду вещественные доказательства: предвыборные газеты, листовки, их электронные макеты, фотографии, сделанные Богородцевой, — опровергают эти заведомо ложные утверждения Орлова, Медведева, Коробейникова.

Я предоставил все доказательства, в том числе — вещественные того, что работал в интересах Коробейникова в Каслинском районе, свидетели же обвинения никаких вещественных доказательств своих завыедомо лоржных утверждений —  не представили

Подсудимый Андрей Корецкий

Провокация полиции и Медведева в отношении меня очевидна. Использование провокации запрещено ФЗ «О полиции», «Об оперативно-розыскной деятельности», Конституцией РФ, нормами международного права, УПК РФ.

Добытые с помощью провокации доказательства должны быть признаны ненадлежащими. Тем более, речь идёт об уголовно наказуемых деяниях, преступлениях, которые совершили свидетели обвинения: Медведев, Коробейников, Орлов.

Теперь о домыслах следователя. Он говорил, что я размещал тексты с неустановленных компьютеров. Те компьютеры, которые у меня изъяли — там не было обнаружено следов этих текстов. А другими компьютерами я не пользовался.

Фантазии следователя, положенные в основе обвинительного заключения — ничтожны. Обвинение может оперировать лишь фактами, а не предположениями.

Фразы из обвинительного заключения: «Корецкий в неустановленном месте с   неустановленного компьютера…», «завуалированное требование…», «завуалированная угроза…» и т.д. — вызывают удивление. Похоже на сочинения пятиклассника на свободную тему, а не на вывод правоведа. Нет никаких фактов — одни домыслы следователя.

В обвинительном заключении отсутствуют факты наличия преступления, отсутствует состав преступления с моей стороны.

Следователь не проводил лингвистическую экспертизу стенограмм наших разговоров с Орловым. Следователь не обладает необходимой квалификацией для того, чтобы делать какие-то выводы. Однако, он их делает и выдаёт за факты.

Государственный обвинитель: Зачем Медведеву, полиции надо было фабриковать против вас дело?

Корецкий: Сайт «УралДейли.ру» разоблачал коррупцию и критиковал чиновников, помогал прокуратуре выявлять коррупционные факты. Многим чиновникам и бизнесменам это не нравилось. Это месть чиновников в отношении меня, и Медведев использовал этот заказ с целью наживы, а Коробейников вынужден был подчиниться, желая сохранить свою должность главы Каслинского района.

Полиция же послушно сфабриковала в отношении меня уголовное дело, поскольку зависит от  исполнительной власти руководства области.

Согласно постановлению президента России, прокуратура обязана проверять сообщения СМИ о возможных фактах коррупции.

Сайт «УралДейли.ру» анализировал сомнительные итоги тендеров, конкурсов,  аукционов с сайта госзакупок. Когда аукционы выигрывали подставные организации, когда отсутствовала конкуренция, требования к поставщику формулировались под конкретную фирму, дружественную к чиновникам.

Из прокуратуры и ФАС мне приходили письма о том, что в результате наших публикаций итоги  тендеров, конкурсов,  аукционов были оспорены. Кто-то потерял огромные деньги в результате наших критических статей. Конкретные чиновники, бизнесмены.

Они и «заказали» моё уголовное дело.

Мне решили отомстить, заткнуть рот независимому журналисту.

Вопрос суда Корецкому: «Почему именно Вы получали письма от прокуратуры, ФАС?»

Корецкий: Я являюсь неформальным лидером редакции. Мы в начале работы на сайте договорились с журналистами Богородцевой и Хасаншиным, основателями сайта «УралДейли.ру», что именно моя фамилия привлечет внимание читателей, как наиболее известного челябинского журналиста. Что я маркетинрговых целях буду номинально главным редактором. Ведь Коробейников просил сделать сайт популярным, посещаемым.

Я при продвижении сайта «УралДейли.ру» в поисковых системах указал свою фамилию, формальную должность — главный редактор, хотя ни юрлица, ни статуса СМИ, ни редакции у сайта «УралДейли.ру» не было, — и свой домашний адрес.  Таковы требования заявки на индексацию в поисковых системах и новостных агрегаторах поисковых систем («Яндекс.Новости», «Гугль. Новости» и т.д.).

Моя фамилия и контакты автоматически всплывают в «поисковиках» при наборе в поиске, например, «UralDaily.ru», главный редактор».

Видимо через Интернет Генеральная прокуратура находила мои контакты и высылала ответы на наши публикации.

Вопрос суда: Вы лично разоблачали коррупцию в статьях?

Корецкий: Да.

Защитник Тихонов пояснил: Корецкий видимо неправильно понял вопрос. Имеется в виду разоблачал ли Корецкий Коробейникова?

Корецкий: Да, конечно. Вопрос с «двойным дном». Если бы меня спросили разоблачал ли я Коробейникова, коррупцию с его участием я бы ответил —  нет. Сторона обвинения часто задаёт вопросы с «двойным дном», с подвохом. Я часто не понимаю таких вопросов — и по состоянию своего здоровья, и потому, что всё-таки надеюсь на беспристрастное правосудие, то есть по своей, видимо, наивности.

 На этом судебное заседание объявлено окночненным

Следующее заседание назначено в 14 часов 00 минут 07 ноября 2013 года.

В судебном заседании будут допрошены эксперты-лингвисты, фоноскописты, автороведы из Екатеринбурга и Челябинска.

Будут допрошены также свидетель стороны защиты Богородцева (дополнительно) и врачи-психиатры, лечившие Корецкого от депрессии.